Атрибуция

Н.С. Осянина

Результаты атрибуции опубликованы в кн.: Материалы по русской иконографии. Вып. 2 / Ком. по рус. иконографии; [сост. С.А. Подстаницкий]. — Москва: Фонд «Русские витязи», 2013. — 192 с.: илл. — с. 19.

К вопросу об атрибуции «Портрета неизвестного в синем сюртуке» И.К. Макарова

«Жизнь его такъ чиста, что подобно брильянту
блеститъ при солнечныхъ лучахъ и отражаетъ
въ себе весь характеръ и достоинства Дёлера,
начиная съ колыбели и до того момента,
когда душа его, прекрасная и созревшая для вечной жизни,
была отозвана въ небесныя селенiя.»
Е.С. Шереметева-Дёлер

На протяжении двух десятков лет, проводя экскурсии в мемориальном «макаровском» зале нашего музея, я проходила мимо небольшого мужского портрета, не удостаивая его своим вниманием и тем самым не обращая на него внимание посетителей. Причиной тому — неизвестная история бытования картины, её незаконченный, эскизный характер, маленький размер, а самое главное — отсутствие «паспортных» данных, достоверных фактов о личности изображённого. Портрет был «молчаливым» экспонатом, терпеливо, «с достоинством» во всём облике, ожидающим часа, когда сможет рассказать о себе и о своём времени. Представляется, что этот час наступил — донести до исследователей и почитателей таланта И.К. Макарова нашу версию прочтения портрета.

«Портрет неизвестного» (картон, масло. 36х26. РЖ-431) (именно так определено название портрета при поступлении) был подарен музею И.К. Макаровым, внуком художника, в 1971 году. Принимая во внимание факт, что в коллекции И.К. Макарова было несколько портретов неизвестных, решено было уточнить название. Показанная на юбилейной выставке, посвящённой 150-летию со дня рождения И.К. Макарова в 1972 году в Саранске, работа называлась «Портрет неизвестного в синем сюртуке»1. При поступлении год создания работы был обозначен как 1863-й , в каталоге выставки указан 1862 год. Под этими же каталожными данными портрет проходил и в альбоме-каталоге Л.Б. Федосеенко2. В альбоме-каталоге Т.В. Елисеевой, изданном в 1994 году, автор помещает сведения о портрете в раздел «недатированные произведения»3. В альбоме-каталоге 2002 года Т. В. Елисеева впервые указывает имя изображённого — В.Ф. (?) Одоевский (1804-1869) и новую дату создания портрета — 1840-е годы4. Это иконографическое предположение принадлежит Е.В. Павловой, в то время заведующей фондами Государственного музея А.С. Пушкина.

В 2011 году, работая над атрибуцией портрета П.И. Губонина кисти И.К. Макарова, я познакомилась с Н.А. Перевезенцевой, ведущим научным сотрудником отдела изобразительных материалов Государственного Исторического музея. Наталья Андреевна нашла возможным показать работы И.К. Макарова в фондах ГИМа. Я впервые увидела серию портретов, выполненных Иваном Кузьмичом для семьи Шереметевых: «Портрет супругов Дёлер» (1846. Картон, масло. 37,6 х 31,0), «Портрет В.П. Шереметевой» (1846. Картон, масло. 33,0 х 26,5), «Портрет Е.С. Шереметевой» (1846 (?). Картон, масло. 32,5 х 25,6).

«Портрет супругов Дёлер» упоминается Т.В. Елисеевой под названием «Портрет супругов» в разделе каталога «Произведения, приписываемые кисти И.К. Макарова»5. О нём, а также о двух других портретах из этой серии, пишет в своей статье «Художники и модель» С. В. Римская-Корсакова, заведующая отделом технологических исследований Государственного Русского музея. Светлана Викторовна убедительно обосновывает авторство И.К. Макарова в случае с портретом Н.Н. Пушкиной-Ланской, что хранится во Всероссийском музее А.С. Пушкина в Санкт-Петербурге и замечает: «Портрет супругов Дёлер» написан на таком же прессованном картоне, закрашенном с тыльной стороны серой краской, как и «подарочный» портрет Натальи Николаевны, и размеры их практически совпадают. Справа по краю нанесена черенком кисти по-сырому подпись «Макаровъ», а ниже — «1846». Богатая, ярко выраженная фактура и «неотделанность» живописи говорят о быстроте написания портрета, и в то же время любящая пара изображена художником с редкой проникновенностью и сочувствием. Замечателен и второй, датированный портрет молодой девушки в белом платье, написанный также на картоне… Эти первые подписанные работы Макарова говорят о том, что в 1846 году он уже замечательный мастер.»6 Увидев «Портрет супругов Дёлер», я отметила, что герой «Портрета неизвестного в синем сюртуке» очень похож на Дёлера и чертами лица, и душевным настроем, и костюмом, а также близки размеры картона, на котором выполнены портреты. Оказавшись в Русском музее, я высказала своё предположение Светлане Викторовне, на что в ответ услышала: «А я давно поняла, что неизвестный в синем сюртуке — это Дёлер. Есть документальная фотография супругов Дёлер в альбоме Александра Васильева, историка моды, которая поможет атрибутировать портрет Дёлера из вашего музея».

Начались поиски сведений о Теодоре Дёлере. В Российской Национальной библиотеке, что на Невском проспекте, отыскалась книга воспоминаний Елизаветы Сергеевны Шереметевой-Дёлер (1818 -1890), супруги Т. Дёлера ( книга была написана со слов Елизаветы Сергеевны незадолго до её смерти и издана в Москве в 1901 году)7. Несмотря на долгие тридцать лет, прожитые Елизаветой Сергеевной после смерти мужа (Т. Дёлер умер в 1856 году), воспоминания о нём написаны очень живо, изложены детально по годам и подкреплены отрывками из писем, газетных статей, бережно хранимых в личном архиве. Давайте перелистаем страницы «Воспоминаний» и увидим, каким удивительно красивым и талантливым человеком был Теодор Дёлер. А для того, чтобы полнее ощутить аромат XIX века, несколько отрывков из книги оставим в оригинальном написании.

Теодор Дёлер родился в Неаполе 20 апреля 1814 года (ст.с.). Семья происходила из Германии. Родители Теодора — Каролина и Генрих — в разные годы уехали в Италию, познакомились в Милане, где и состоялась их свадьба. Позднее молодые супруги поселились в Неаполе, где родились дети — дочь и два сына. Все трое, благодаря своим недюжинным способностям, с избытком вознаградили родителей за их заботы, но особенные чувства радости и гордости доставлял Теодор. В раннем детстве любимой его игрушкой было пианино. Однако ребёнка недолго забавляли неопределённые звуки, извлекаемые детской рукой, и , достигнув семилетнего возраста, Теодор пожелал серьёзно заниматься музыкой. Отец пригласил в качестве учителя Жуля Бенедикта, опытного профессора, начальника королевской капеллы в Неаполе. Успехи мальчика поражали педагога. С десяти лет Теодор начал сочинять собственные произведения и выступать публично.

«…Когда игралъ въ первый разъ въ театре дель-Фондо, то не испытывалъ ни малейшаго страха, хотя на концерте присутствовалъ весь дворъ. По требованiю тогдашняго этикета, королевская фамилiя давала знакъ для начала аплодисментовъ, такъ было и на этотъ разъ къ великой радости маленького артиста. По возвращенiи домой его спросили, боялся ли онъ? — «О нетъ», отвечалъ мальчикъ: «окончивъ пьесу, я сейчасъ же посмотрелъ, аплодируетъ ли королева».

Юный виртуоз продолжил своё музыкальное образование в Вене, где брал уроки у Карла Черни, а учителем контрапункта был Бенедикт, придворный органист. Под руководством этих двух учителей Теодор делал быстрые успехи и мог смело вступать в состязание с известными артистами. С 1834 года начинается его артистическая карьера. В 1838 году Дёлер выступает в Лондоне, но окончательно его слава утвердилась в Париже, где он провёл два года. Одна из газет писала: «Музыкант покорил парижскую публику той лёгкостью, с какой он импровизировал и производил эффекты, считавшиеся до него невозможными. Исполнение этого изящного пианиста находили чистым, отчётливым и блестящим. Казалось, не две, а три или четыре руки бегали по всем клавишам с неподражаемой силой и лёгкостью. Наибольший восторг вызывали изысканная грация и тонкость исполнения. Горячие аплодисменты вызвала его фантазия на «Вильгельма Телля». Что он делал со своим мизинцем и большим пальцем обеих рук, этого никто не мог проанализировать!»

Он посетил Голландию, Данию, Венгрию, Польшу, и все эти путешествия были для него непрерывным рядом триумфов. Европейские газеты провозгласили Теодора Дёлера «королём пианистов.»Чтобы объехать Европу, ему потребовалось семь лет. Последней страной европейского турне была Россия, в 1845 году музыкант приехал с концертами в Петербург и Москву. Одна из московских газет сообщала своим читателям: «Наконец к нам прибыл первоклассный виртуоз. Г-н Дёлер является самым редким соединением всех музыкальных совершенств.» Россия заняла в судьбе музыканта особое место: в Петербурге Теодор встретил девушку, ради соединения с которой преодолел немало трудностей.

Они увиделись впервые во время прощального спектакля итальянского тенора Рубини, гастролировавшего в Петербурге. Дёлер заметил в соседней ложе восхитительную головку, от которой не мог оторвать глаз. Ему сказали, что это графиня Елизавета Шереметева, представительница одного из древнейших русских родов. Дёлер ей был представлен и к большой радости почувствовал, что понравился Лизе. На концертах он часто видел её среди публики и замечал, что только Лиза порою забывала аплодировать, с волнением глядя на артиста. При встрече Теодор признался девушке: «Я был приятно изумлён. Вы первая за всю мою артистическую карьеру аплодировали своим молчанием.» Однажды во время загородной прогулки Теодор признался Лизе в любви. Девушка невольно содрогнулась, ибо с первых же слов поняла, что за этим мигом счастья последуют дни испытаний.

Елизавета Шереметева принадлежала к высшему сословию, Дёлер же был музыкантом, человеком без титула. Общественное мнение не могло принять подобного мезальянса. Неожиданно для Лизы поддержку и помощь она нашла в лице своей матери. Мадам Шереметева поддалась обаянию Дёлера и благословила дочь на брак с Теодором, установив влюблённым испытание длиною в год: «Я знаю мою дочь, знаю, что Дёлер единственный, кто может составить её счастье. На сколько же ниже его все те, кем она пренебрегла до сих пор! Неужели же общественное положение может послужить препятствием к их счастью!»

«…У него были все данныя, чтобы нравиться: врожденное очарованiе, кроткое и интеллигентное лицо, изящество и безукоризненныя манеры, живая и остроумная беседа. Человекъ шелъ въ немъ рука объ руку съ артистомъ, что встречается очень редко и даетъ ключъ къ разгадке его влiянiя на окружающихъ.»

Дёлер уехал в Европу. Из Вены, Парижа, Флоренции в Петербург, на набережную Фонтанки, летели милые письма. Между тем петербургское общество разделилось на два лагеря: один открыто стоял за брак, а другой, оскорблённый в своей сословной гордости, злорадно предсказывал самый несчастный исход этого неравного союза. Ситуацию усугубил император Николай I. Узнав о предстоящем браке, он заявил семье Шереметевых, что они забыли важное обстоятельство: брак русской с иностранцем разрешается императором. «Я же не потерплю столь неравного брака»,- заявил Николай I.

Вся семья была ошеломлена. Шереметевы понимали, что ситуацию можно изменить в лучшую сторону, если Дёлер получит титул. Герцог Луккский в феврале 1846 года наградил Дёлера титулом барона. В одном из писем Теодор пишет: «…Таким образом устраняется ещё одно затруднение, которое камнем лежало у меня на сердце…Пусть себе говорят, я уверен, что мы будем так счастливы, что все, кто теперь кричит, пожелают быть на нашем месте. Да, я думаю, что болтовня эта продолжится недолго; к моему приезду явится на смену другая тема разговоров, кроме нас. Свет страшен только тогда, если в нём нуждаются, а как только перестают беспокоится о нём и находят удовлетворение помимо него, он тотчас же сам начинает заискивать. «7 апреля 1846 года уставший, но счастливый Теодор входил в гостиную дома Шереметевых, где год назад он был представлен Лизе. А 29 апреля в домовой церкви шереметевского дворца состоялось венчание в тесном семейном кругу. Накануне свадьбы император потребовал, чтобы Дёлер подписал обещание — никогда не играть в России публично, даже в пользу бедных! Зятю графов Шереметевых это не позволительно! Теодор, не раздумывая, подписал документ.

Осенью 1846 года супруги уехали в Европу. Германия, Франция, Италия горячо встречали музыканта и его молодую жену. Теодор и Лиза были счастливы.

«Всепоглощающие занятия музыкой не помешали Дёлеру выучить четыре языка и много читать. Уже женатымъ онъ выучилъ русскiй языкъ съ той легкостью, какой одарила его природа. Онъ прекрасно управлял лошадью, былъ лёгкимъ плавцемъ и неутомимымъ танцоромъ. Рассказы его, дышащiе остроумiем и веселостью, наэлектризовывали слушателей, и, подобно Шопену, онъ былъ великолепнымъ мимикомъ. Сценическое искусство также привлекало его, и онъ участвовалъ иногда въ любительскихъ спектакляхъ, исполняя различныя роли съ удивительнымъ пониманiемъ и тонкостью. Его артистическое воображенiе одинаково поражали и хорошая книга, и прекрасная картина, и красивый пейзажъ. Онъ любилъ находить въ окружающихъ его предметахъ одно только хорошее и закрывалъ глаза на всё дурное: «Я люблю видеть все въ розовомъ цвете», часто говорил онъ.»

Однако счастье было недолгим. В Париже Теодор почувствовал первые симптомы болезни позвоночника, которая свела его в могилу спустя девять лет. Дёлер никогда не жаловался на свои страдания. Одарённый большой нравственной силой, он не падал духом во время болезни. Едва только болезнь отпускала его, как музыкант снова принимался за работу. В 1850 году супруги на несколько месяцев приезжали в Россию. Уехав в Италию, они окончательно поселились во Флоренции, выезжая лишь на курорты. Одна русская газета в следующих словах описывала Дёлера во время его пребывания в 1855 году в бельгийском Остенде: «Время от времени, когда небо чисто и море спокойно, в общем зале появляется бедный больной артист, окруженный трогательными попечениями своей жены. Он с трудом опускается в кресло, и все присутствующие подходят к нему. В течение трех лет этот артист, ещё недавно один из знаменитейших пианистов и очаровательнейший композитор, не в состоянии ни сыграть, ни написать ни одной ноты. Это известный Дёлер, который существует, смело можно сказать, только благодаря ангельским ухаживаниям своей жены.»

Теодор Дёлер умер 9 февраля 1856 года. Похоронили его на кладбище церкви святого Миньята во Флоренции. Елизавета Сергеевна заказала эскиз памятника Александру Брюллову, а выполнить его должен был баварский скульптор Гаутман. Однако комиссия, заведующая этим кладбищем, поставила столько препятствий для сооружения памятника, что баронесса Дёлер решила перевезти прах мужа в Россию. Перезахоронение состоялось на католическом кладбище в Москве 22 сентября 1856 года.

Перелистнув страницы «Воспоминаний», давайте вернёмся к живописным портретам. Как говорилось выше, «Портрет супругов Дёлер» был написан в 1846 году. Это один из первых заказных портретов, выполненных вольнослушателем Академии художеств Иваном Макаровым. Рекомендацию хорошего живописца ему, скорее всего, дал учитель, профессор А.Т. Марков, высоко оценивавший художественные способности и нравственные качества своего ученика. На портрете Иван Кузьмич изобразил молодых супругов вскоре после свадьбы. Лиза кротко прильнула к мужу, как бы не веря в то, что теперь они вместе. Судя по тому, что для портрета был взят картон небольшого размера, работа должна была быть выполнена в короткие сроки. К семейному портрету художник написал этюд, который сейчас и хранится в музее им. С.Д. Эрьзи, постарался запечатлеть черты лица Теодора Дёлера, схватить общее настроение. Поэтому голова мужчины тщательно проработана, а фигура и фон написаны широкими мазками, в общих чертах. Этюд — это черновик, рабочий материал, который после выполнения работы кладётся на полку в мастерской художника. После смерти Ивана Кузьмича семья бережно хранила его наследие — так некоторые работы оказались у внука, а он позднее передал их нашему музею. Логично предположить, что Иван Кузьмич написал этюд и с Е.С. Шереметевой-Дёлер. Однако, на сегодняшний день он нам не известен.- Вот одна из характеристик Т. Дёлера, которая приводится Е.С. Дёлер в книге со слов одного великого писателя (имя не указывается), вдохновлённого его наружностью: «Да, прекрасный той нежной и изящной красотой, где характер мужчины смешивается до некоторой степени со слабостью женщины, особенно прекрасный, если в него долго всматриваться (а в гениальных людей всегда долго всматриваются); прекрасный своей задумчивостью и меланхоличностью, прекрасный, несмотря на тщедушность и слишком длинную шею; прекрасный главным образом тем долгим взором, который останавливался на каждой женщине и казалось говорил: «Любите меня, я умею любить!» Кроме того, он был добр, кроток, любезен, постоянно улыбался и никому не завидовал, тогда как все завидовали ему. Лицо его, одушевляясь, выражало редкую энергию, но у него была скромность истинного чувства. Он был силён и мужественен во всех случаях жизни, но перед любимой женщиной молчал и слушался!» Разве для всех, кто знал Дёлера, не встаёт он, как живой, в этом портрете?» (8) Для нас же, не знавших Теодора Дёлера, образ, созданный И.К. Макаровым в семейном портрете и этюде, даёт возможность прикоснуться к личности яркого представителя европейской музыкальной культуры первой половины XIX века, волею судьбы обретшего личное счастье в холодной России.

При атрибуции «Портрета в синем сюртуке» важно было отвести предположение, связанное с именем В.Ф. Одоевского. Одоевский Владимир Федорович (1.08.1803—27.02.1869) — писатель, философ, педагог, музыкальный критик, был современником И.К. Макарова, и художник вполне мог написать его портрет. Известны два портрета В.Ф. Одоевского, выполненные в 1840-х годах К. А. Горбуновым (1841) и А. Покровским (1844). Рассматривая их, приходишь к выводу, что в жизни Дёлер и Одоевский были несколько похожи.

Решено было обратиться за помощью к сотрудникам судебно-экспертного отдела МВД РМ. Экспертиза, к сожалению, не дала однозначного ответа на вопрос, кто изображён на «Портрете неизвестного в синем сюртуке» .

Осталась последняя надежда на исследователей, изучающих жизнь и творчество В.Ф. Одоевского, хорошо знакомых с его иконографией. Один из последних трудов в этой области — монография М.А. Турьян «Странная моя судьба», вышедшая в 1991 в издательстве «Книга». Подумалось, как хорошо было бы посоветоваться с автором. Сначала робкие, а затем более настойчивые поиски увенчались успехом; состоялся разговор с Мариеттой Андреевной, которая с готовностью согласилась помочь. Получив изображения картин И.К. Макарова — «Портрет супругов Дёлер» и «Портрет неизвестного в синем сюртуке», Мариетта Андреевна прислала своё заключение:«Вы, конечно, правы, уважаемая Наталья Сергеевна, — на интересующем Вас портрете, по моему убеждению, изображен не Одоевский, а Дёлер. И, вероятнее всего, это действительно эскиз к парному портрету. Я внимательно сравнила его с наиболее близкими по времени изображениями Владимира Фёдоровича, принадлежащими К.А. Горбунову (1841) и А. Покровскому (1844). Типы лица в самом деле схожи — такое бывает, но отчетливые различия — несомненны и убедительны. Прежде всего, — прическа: у Одоевского — многие годы сохранявшиеся зачесы на виски и очень характерный завиток на лбу. То и другое на Вашем портрете отсутствует. Далее — резко сдвоенный подбородок у Одоевского и гораздо более смягченный и удлиненный — у Дёлера. Третье — всегда очень «говорящая» форма уха: у Одоевского на всех портретах отчетливо удлиненная мочка, у Дёлера — закругленная. И, наконец, едва ли не главное: Макаров мог писать этот портрет не ранее 1846 года, когда Одоевскому было уже более сорока лет. Дёлер же моложе его ровно на 10 лет — и на портретах эта возрастная разница очевидна: на Вашем портрете — молодой человек именно лет 30-ти, на портретах Горбунова и Покровского — человек много старше. Да и вообще, выражение лица и глаз — характерологически совсем иное. Добавлю еще, что имя Макарова в окружении Одоевского мне ни разу не попадалось — он и его окружение вовсе нянчились с Горбуновым! Вот Вам мои соображения. С самыми искренними пожеланиями, — М. А. Турьян.» К этому ответу добавлю, что Мариетта Андреевна Турьян — доктор филологических наук, член Союза писателей С.-Петербурга и Союза российских писателей, член русского ПЕН-центра — международной неправительственной организации, объединяющей профессиональных писателей и журналистов, работающих в различных литературных жанрах.

Атрибуция произведения изобразительного искусства может длиться довольно долго, могут применяться различные методы исследования. В данной работе решающую роль сыграло «знаточество», когда накопленные знания и выработанная интуиция позволили знатокам сделать если не всегда безошибочный, то обычно достаточно точный вывод. На основании всего вышеизложенного каталожные данные «Портрета неизвестного в синем сюртуке» должны быть следующими: И.К. Макаров. Портрет Теодора Дёлера. 1846.

В творческом наследии И.К. Макарова есть пять детских портретов — Бориса, Анны, Сергея, Марии и Петра Шереметевых, написанных в 1880-х годах. Они приходились внучатыми племянниками баронессе Е.С. Шереметевой-Дёлер. Думается, что именно она порекомендовала родителям детей сделать заказ Ивану Кузьмичу, помятуя о том счастливом времени, когда был создан «Семейный портрет», с которым Елизавета Сергеевна не расставалась до конца жизни.

Полтора года прошло с тех пор, как я впервые услышала имя Теодора Дёлера. За это время герой стал для меня близким человеком. Сейчас наш музей на реконструкции. Но пройдёт время, и вновь распахнёт двери «макаровский» зал, где наряду с другими работами в экспозиции будет размещён небольшой по размеру, неприметный портрет молодого мужчины в синем сюртуке. С полной уверенностью, что герой не обидится на меня за фамильярность, я произнесу: «Здравствуй, мой прекрасный Теодор!»

Н.С. Осянина

И.К. Макаров. Портрет неизвестного в синем сюртуке. 1840-е. МРМИИ им. С.Д. Эрьзи	И.К. Макаров. Портрет супругов Дёлер. 1846. ГИМ.
И.К. Макаров.Портрет В.П. Шереметевой. 1846. ГИМ.	И.К. Макаров. Портрет Е.С. Шереметевой. 1846. ГИМ.
А. Васильев. Русская мода. 150 лет в фотографиях	Супруги Дёлер. Фото начала 1850-х г.
М.А. Турьян. Странная моя судьба. О жизни В.Ф. Одоевского. Москва. Книга. 1991.	А. Покровский. Портрет В.Ф. Одоевского. 1844.
К.А. Горбунов. Портрет В.Ф. Одоевского. 1841.	И.К. Макаров. Портрет графа П.С. Шереметева. 1883. Музей-усадьба Останкино.

Примечания.

1. Каталог выставки произведений И.К. Макарова к 150-летию со дня рождения. Автор-составитель Л. Секачёва. Мордовское книжное издательство. — Саранск. 1972.

2. И.К. Макаров. Альбом-каталог. Автор-составитель Л.Б. Федосеенко. Мордовское книжное издательство. — Саранск. 1973.

3. И.К. Макаров. Альбом-каталог. Автор-составитель Елисеева Т.В. Мордовское книжное издательство. — Саранск. 1994.

4. И.К. Макаров. Альбом-каталог. Составители Т.В. Елисеева, М.Н. Баранова, В.С. Ионова. Мордовское книжное издательство. — Саранск. 2002.

5. Там же.

6. С.В. Римская-Корсакова. Художники и модель. Журнал «Наше наследие». №89. — 2009 .

7. Теодор Дёлер. Воспоминания Е. Д. — М., 1901.

8. Там же.