Публикации

…И мог он с ними в самом деле/ Вести учёный разговор

И даже мужественный спор/ О Бейроне, о Манюэле

О карбонариях, о Парни/ Об генерале Жомини.

А.С. Пушкин

С миру по картине

История Мордовского республиканского музея изобразительных искусств имени С.Д. Эрьзи берёт отсчёт с 10 января 1960 года, когда в Саранске открылась Мордовская республиканская картинная галерея им. Ф.В. Сычкова. Тогда собрание галереи насчитывало всего лишь 318 экспонатов, большей частью это были произведения Ф.В. Сычкова и С.Д. Эрьзи. Уже в 1960-е годы началась активная работа коллектива музея, Министерства культуры МАССР по собиранию фондов, в том числе и коллекции русского искусства XVIII — начала XX века, которая в настоящее время насчитывает 419 единиц хранения. 95 из них – это произведения живописи, поступившие в музей из разных мест: более двадцати картин — из Дирекции художественного фонда и проектирования памятников Министерства культуры РСФСР, шестью картинами поделился с нами Государственный Русский музей, а семью – Государственная Третьяковская галерея. Бесценный дар мы получили от коллег из Республиканского краеведческого музея, передавшего в наши фонды 13 картин. Да каких! Это великолепные портреты XVIII – начала XIX века: «Портрет царевича Алексея Петровича» и «Портрет великой княгини Марии Фёдоровны» неизвестных авторов, тонкий по настроению лирический «Пейзаж с дорогой» также неизвестного мастера. И, конечно же, в этом ряду шедевров выделяется «Портрет генерала» — благодаря яркой личности изображённого и удивительной истории бытования картины.

Портрет генерала

Самая большая передача из краеведческого музея (51 произведение изобразительного искусства русских, зарубежных и мордовских художников) состоялась 16 сентября 1964 года, о чём свидетельствует акт, утверждённый директором картинной галереи В.В. Еделькиным. В списке под № 13 указана интересующая нас картина: «Мы, нижеподписавшиеся, заведующий фондами Республиканского краеведческого музея Неясова И.И. с одной стороны, и главный хранитель Мордовской республиканской картинной галереи им. Ф.В. Сычкова Дорфман Н.А. составили настоящий акт в том, что первая выдала, вторая приняла на постоянное хранение следующие произведения изобразительного искусства, переданные на основании приказа по Министерству культуры РСФСР № 602 от 6 июля 1964 года: … №13 Дау. Портрет генерала. Холст, масло, 61х53. Многочисленные трещины и изломы. Следы реставрации – покрыта лаком. Без подписи».[1]

Плохая сохранность картины и недостаток площадей не позволила сотрудникам галереи включить её в постоянную экспозицию; в первом каталоге экспозиции, изданном в 1965 году, «Портрет генерала» отсутствует. [2] Только с открытием второй очереди музея на улице Коммунистической в 1985 году появились «русские залы», где была представлена коллекция русского дореволюционного искусства. Портрет занял в экспозиции подобающее ему место, но под другим названием: «Неизвестный художник. «Портрет барона Г.В. Жомини». Первая половина XIX века». К сожалению, в каталоге русского искусства XVIII — начала XX, где картина помещена под № 67, мы не находим сведений о том, кому принадлежит атрибуция портрета, но есть объяснение отвода авторства Дж. Доу: «Портрет приписывался кисти английского художника Дж. Доу (1771-1829). Проведённые исследования, и, в частности, сравнительный анализ с эталонными произведениями Доу свидетельствуют о том, что живописная манера отличается от подлинных работ художника и портрет не может быть приписан кисти Доу. Исследование проведено в 1984 году ст. н. сотрудником Государственного Эрмитажа Е.П. Ренне ».[3] Из рассказа М.И. Суриной (1973 по 2005 гг. — заместитель директора по научной работе) мы узнаём: «В 1970-1980-е гг. по работе я часто приезжала в Ленинград и когда была возможность, посещала Эрмитаж. Однажды, находясь в Военной галерее, обратила внимание на то, что герой одного портрета похож на портрет генерала из фондов нашего музея. Мы обратились к сотрудникам Эрмитажа, которые и подтвердили, что в Саранске хранится портрет Г.В. Жомини». [4]

Жомини

Барон Жомини Генрих Вениаминович родился 6 марта 1779 года в маленьком швейцарском городке Пайерн. Родители хотели, чтобы сын стал адвокатом, но он решительно заявил, что избирает для себя военную карьеру. Уже в двадцать лет проявил себя как теоретик военного дела. В 1803 году создаёт первое капитальное сочинение, посвящённое изучению войн Фридриха Великого и Французской революции. В 1804 году генерал Ней способствует изданию двух томов сочинения Жомини, с которыми знакомится Наполеон. Жомини попадает в ближайшее окружение императора. Участвует в компании 1812 года, но не в боях, а исполняет обязанности военного губернатора Вильно и Смоленска. В 1813 году назначается начальником штаба маршала Нея. Из-за конфликта с начальником Главного штаба маршалом Бертье 14 августа 1813 года оставляет французскую армию и прибывает на аванпосты союзников, а 30 августа 1813 года принят на российскую службу с чином генерал-лейтенанта. Состоял в свите императора Александра I в качестве военного советника, участвовал на стороне союзников в битвах при Дрездене, Кульме, Лейпциге. В 1814-1815 гг. сопровождал русского императора на Венский конгресс и во 2-ом походе российских войск во Францию. [5] В 1817г. Александр I разрешил ему обосноваться в Париже, чтобы посвятить себя исключительно военно-научной и писательской деятельности.

В Россию он возвращается при Николае I и принимает участие в разработке проекта об учреждении высшего военно-учебного заведения для офицеров Генерального штаба. Военная академия была открыта в 1832 году в Петербурге. В 1837 году Николай I поручает Жомини преподавание стратегии своему сыну Александру, наследнику престола. В начале сороковых Жомини уезжает за границу. Скончался 22 марта 1869 года в Париже в возрасте 90 лет.

За участие в боевых действиях против наполеоновских войск Жомини был удостоен высоких русских и иностранных наград. Его имя было включено в список генералов, чьи портреты размещались в Военной галерее Зимнего дворца. Для создания уникального живописного памятника героям Отечественной войны в 1819 году в Россию был приглашён английский живописец Джордж Доу. Его учениками и помощниками стали два русских живописца – А.В. Поляков и В.А. Голике. Портрет Жомини, написанный Д. Доу, поступил в Зимний дворец 7 сентября 1825 года. Через семь лет, 15 мая 1832 года, министр Императорского двора П.М. Волконский передал хранителю Эрмитажных коллекций, действительному статскому советнику Ф.И. Лабенскому, повеление Государя Императора (по просьбе Жомини) заменить в галерее портрет Жомини на другой, тоже работы Доу. Новый портрет провисел в галерее недолго, так как уже 27 марта 1833 года поступило повеление Государя (опять по просьбе Жомини) произвести обратную замену.[6] Этот факт наглядно иллюстрирует непростой характер генерала и близость его к Николаю I. Портрет Жомини с 1825 года по настоящее время находится на правой стороне галереи в нижнем, самом почётном, ряду. На оборотной стороне холста на английском языке указаны имя изображённого и автора портрета Джорджа Доу. Жомини запечатлён на фоне драпировки красного цвета в генерал-адъютантском мундире образца 1815 года. На правой стороне груди звезда ордена Святой Анны 1-й степени, на левой – звезда ордена Святого Владимира 2-й степени. На шее кресты ордена Святого Владимира 2-й степени и баварского Военного ордена Максимилиана Иосифа 2-й степени. Второй портрет, который провисел в Военной галерее всего лишь 10 месяцев, находится в собрании нашего музея и с 1985 года является украшением постоянной экспозиции русского искусства. Здесь Жомини изображён на фоне драпировки тёмно-зелёного цвета. К наградам, украшающим грудь генерала в эрмитажном портрете, добавилась лента ордена Святого Александра Невского, которым Жомини был награждён 30 сентября 1828 года за участие в русско-турецкой войне (1828-1829гг.). Таким образом, портрет мог быть выполнен в период с конца 1828-го до начала 1832 гг. Холст не имеет надписей и подписей, что свидетельствует о том, что если Д. Доу и начинал работу над портретом, то окончательное завершение его проводили Поляков или Голике, не имевшие права подписи.

Как же портрет из Петербурга попал в Саранск, в фонды краеведческого музея? Запись в книге поступлений «Входящий инвентарь Саранского Музея Родного Края с мая 21 дня 1919 года» гласит: «№ по порядку: 58; Время поступления: 1920 г., февраль; От кого и откуда: от Художественной студии; Количество: 1; Краткое описание: портрет генерала; Документы: акт о сдаче; Способ поступления: передача; Способ доставки: местная доставка; Отдел: худож.; Подпись лица, заполнявшего графы: Соколов».[7]

В 1918-1920 гг. впервые складывается государственная система управления музейным делом и охраной памятников в России, состоящая из центрального органа в Наркомпросе РСФСР и объединенных под его руководством органов в губерниях и областях. К 1920 году только в РСФСР под охрану государства перешло почти 500 тысяч предметов искусства и старины. Они пополнили центральные музеи Москвы, Петрограда и провинции, послужили основой Государственного музейного фонда (ГМФ). Так в 1928 году из ГМФ в Мордовский краеведческий музей поступил «Портрет царевича Алексея Петровича» неизвестного художника (тип И.Г. Таннауера). Затем в 1961 году картина была передана в МКГ им. Ф.В. Сычкова. Если бы «Портрет генерала» проделал такой же путь, было бы понятно, что вначале картину изъяли в Петрограде из какого-либо особняка, поместили в хранилище ГМФ (одно из них было в Эрмитаже), а затем передали в Саранск. «Портрет генерала» же совершил свой собственный «манёвр», который мы постараемся разгадать.

После второй замены в Военной галерее портрет, скорее всего, находился в петербургском доме Жомини, адрес которого нам не известен. В начале 1840-х годов генерал уезжает в Европу, приезжает в Россию на короткий срок в середине 1850-х годов, а затем покидает Россию навсегда. Портрет он с собой не забрал. В 1841 году его младший сын – Александр Жомини (1817-1888), дипломат, служивший в Министерстве иностранных дел России, купил дом в Петербурге по адресу: Большая Морская, 54, в котором жил на протяжении 20 лет. Возможно, портрет находился там. Старший сын генерала Карл Генрихович Жомини (1811-1860) пошёл по стопам отца и стал военным. В 1836 году он женился на Александре Николаевне Чемесовой. В 1837 году у них родился сын Николай, внук Генриха Жомини. Николай получил военное образование, но рано вышел в отставку. Стал крупным помещиком, владел землями в Казанской (с. Козловка) и Нижегородской (с. Гагино) губерниях. В обеих усадьбах были выстроены дома с роскошной обстановкой.[8] Можно предположить, что в одном из них Николай Жомини в память о знаменитом деде поместил портрет, который привёз из Петербурга. На сегодняшний день неизвестны подробные описи имущества усадеб или же фотографии интерьеров, которые могли бы подтвердить данное предположение.

«Грабь награбленное!»

Как признал В.И. Ленин, фраза «Грабь награбленное!» являлась буквальным переводом на русский язык выражения «экспроприация экспроприаторов». Этот термин был основан на марксистской теории прибавочной стоимости, из которой сам Маркс делал вывод, что в процессе эксплуатации капиталистами рабочего класса доля присвоенной ими прибавочной стоимости постепенно накапливается, так что через какое-то время вообще вся собственность эксплуататоров становится экспроприированной у рабочего класса. В своём практическом осуществлении этого лозунга большевики ссылались на известную цитату из сочинений Карла Маркса: «Централизация средств производства и обобществление труда достигают такого пункта, когда они становятся несовместимыми с их капиталистической оболочкой. Она взрывается. Бьет час капиталистической частной собственности. Экспроприаторов экспроприируют». Реализуя ленинский лозунг «грабь награбленное», большевики в массовом порядке осуществляли поголовную конфискацию (экспроприацию) у владельцев частной собственности, которую они считали приобретенной за счет эксплуатации, то есть, ограбления трудящихся. При этом большевики никогда не выясняли, получена ли эта собственность собственным трудом, или за счет эксплуатации других людей, адекватно ли владельцы оплачивали наемный труд, какую долю конфискованной частной собственности владелец создал собственным трудом.[9]

В 1918 году вся собственность баронов Жомини была конфискована. В козловском доме 7 октября 1918 года комиссия произвела опись и конфискацию имущества. Опись, составленная на нескольких страницах, включала 216 наименований; помимо капитальных строений – домов, хозяйственных построек, скотины, в список вошли личные вещи хозяев. Приведу отрывок из этого документа: «…Фонарь для увеличения фотографий – 1 шт., бидоны-4 шт., мандолина-1 шт., морожница-1шт., доска шашечная-1 шт., медная кастрюля-1 шт., градусники-2 шт., графины – 3 шт., накидка женская-1 шт., белые штаны-3 пары, дорожка, воротник меховой – по 1 шт., распоротое пальто, мундиры——- 2 шт., картины в рамках – 6 шт., мясорубка-1 шт. и т.д. Часть из перечисленного имущества передана детскому дому имени Урицкого, который размещался в доме купца Г.Г. Волчкова. Остальная часть была разворована». [10] После революции в козловском доме Жомини размещались Совет народных депутатов, госпиталь, в разные годы функционировали образовательное ведомство, детский сад, общество инвалидов и даже парикмахерская.[11] В настоящее время дом пустует.

Гагинское поместье постигла та же участь: «Когда в революционные годы выгнали помещиков, чего только не было в этом доме: тюрьма для кулаков – врагов народа, пекарня, общежитие для переселенцев в годы Великой Отечественной войны, колхозный дом для пожилых людей. Надо сказать, что в первые годы революции дом был взят под охрану, и большинство ценностей перешло к государству. Да и сам интерьер особо не пострадал. Чего не скажешь о периоде «перестройки». Здание оказалось брошенным и без охраны. Если в начале 1990-х в пустующем доме ещё были живы и роскошные камины, и паркет, и дубовые резные панели, то к концу остались только стены».[12] От полного уничтожения дом спас В.С. Лавров, предприниматель, владелец с 1993 г. Пешеланского гипсового завода в Нижегородской области. Виктор Семёнович отремонтировал дом, постарался придать интерьерам роскошь дворянской усадьбы XIX. В гостиной на стене можно увидеть копии портрета Генриха Жомини из Государственного Эрмитажа и портрет Наполеона, военные победы которого изучал генерал.

Оба поместья находятся в одном с Мордовией регионе – Поволжье: расстояние от Саранска до Козловки составляет 370 км., до Гагино — 140 км. Скорее всего, портрет не представлял для экспроприаторов большой ценности (это же не пальто или кастрюля), переходил из рук в руки и таким образом оказался в Саранске, где его увидели умные, неравнодушные люди, спасшие картину от гибели. Как в жизни везло самому Генриху Жомини (карьера, награды, материальный достаток, счастливая семья, долгая жизнь), так благополучно сложилась и судьба двух его портретов в России, которые находятся в музейных собраниях; о них заботятся реставраторы, исследуют научные сотрудники.

Музей родного края

Как говорилось выше «Портрет генерала» в феврале 1920 года был передан в Музей родного края. «История музея началась 29 ноября 1918 года. … С целью объединения «всех желающих поработать на музей» в Саранске при музее было создано Общество изучения родного края. … Председателем Общества был избран Яков Петрович Наровчатский (1886-1954). В совет входили секретарь Леонид Александрович Соколов, помощник заведующего музеем Глеб Александрович Соколов, заведующий музеем В.А. Березин, председатель этнографической секции Прокопий Евдакимович Будков. Всего же в Общество входило свыше 100 человек».[13] В газете «Саранская Правда» от 7 мая 1919 года была опубликована статья «Музей Саранского уезда», подготовленная сотрудниками Внешкольного подотдела Саранского отдела народного образования. В ней говорится: «Одним из самых действенных средств внешкольного образования является музей. Он даёт массу сведений народу, как научных, так и практических; он нравственно и эстетически развивает человека… В Саранске тоже приступлено к организации музея местного края… Необходимо выяснить культуру и быт племён, населяющих наш уезд, представить все занятия населения; нужно собрать тот ценный материал, который веками накапливался у помещиков и теперь растащен крестьянами (здесь говорится исключительно про художественный и исторический материал). В некоторых имениях были настоящие музеи. Крестьяне, растащившие это под влиянием стихийного порыва должны теперь добровольно отдать это, помня, что никакого возмездия не будет, а что всё будет обращено на пользу самих же крестьян. Сельская интеллигенция должна принять в сборе материалов для музея самое живое участие, как агитацией, так и прямой приёмкой… Для этой цели в Саранске создано Общество любителей при музее».[14]

Все учреждения культуры, в том числе и музей, относились к Уездному отделу народного образования, который подразделялся на подотделы: общий, школьный, внешкольный, искусств, снабжения и татарский. В августе 1919 года отдел народного образования утверждает на должность директора музея В.А. Березина. Как и в настоящее время, центром повышения квалификации музейных сотрудников из провинции была Москва. В протоколе заседания отдела № 56 от 20 октября 1919 года находим: «П.1. Слушали: Доклад т. Соколова о пребывании его на московских курсах по музееведению. Из доклада видно, что курсы по отделению естественно-историческому не дали почти никаких знаний. К числу недостатка следует отнести и то, что на курсах слишком много уделялось внимания музеям столичным и мало провинциальным. Довольно обширные сведения курсантами получены по отделам: художественному, историческому, этнографическому. Чтобы восполнить пробел по отделу естественно-историческому пришлось заниматься в мастерской при наркомпросе, где и в этой отрасли получены сведения как теоретические так и практические. Помимо приобретённых знаний курсы дали возможность завязать сношения и в дальнейшем со специалистами-лекторами путём письменных запросов и ответов, на которые изъявлена их полнейшая готовность. По окончании курсов слушателями была заполнена анкета, выразившая мнение курсантов о курсах как с положительной так и с отрицательной стороны.

По разъяснению в наркомпросе музей, организуемый в Саранске, должен быть музеем родного края. Ведать им должно общество изучения родного края, которое должно быть соорганизовано в Саранске и без которого немыслимо существование музея. Местный отдел народного образования не должен вмешиваться в жизнь музея и роль его по отношению к музею только контролирующая. Всеми делами ведает всецело общество, которое подразделяется на секции, каждая из которых управляется своим президиумом. Представители президиумов секций составляют из себя совет общества. Средства на содержание музея и служащих отпускаются на общество, которое как вполне автономное учреждение имеет в казначействе свои кредиты. Зависит общество непосредственно от научного отдела при Наркомпросе. Постановили: Доклад принять к сведению. Т. Соколова утвердить сотрудником музея. Поручить ему приступить согласно доклада к организации в Саранске Общества изучения родного края».[15] Фамилию Соколова мы снова встречаем в протоколе № 65 от 15 декабря 1919 года: «Слушали: Заявление сотрудника музея Соколова об увеличении оклада с 1740 рублей до 2100 как специалисту. Постановили: За неимением специальных кредитов на музей просьбу отклонить».[16] В те суровые революционные годы было не принято указывать инициалы, но скорее всего, упоминается Г.А. Соколов, он же и принимал «Портрет генерала» в фонды музея.

Об условиях работы тех лет, трудностях и достижениях культурного строительства яркое представление дают архивные документы. В отчётах отдела за 1920 год говорится: «В виду закрытия театра из-за тифа, а музыкальной школы и художественной студии из-за отсутствия дров – новые декреты в жизнь не проводились. Вся работа подотдела искусств была канцелярская, состоявшая из составления проектов на будущее время… До сих пор подотдел не субсидируется никакими средствами и влачит жалкое существование. Всё предпринимаемое подотделом делается за счёт доходности театров, которые едва-едва оправдывают себя».[17] В отчёте о деятельности внешкольного подотдела за январь 1920 года находим: «Работа «Музея Родного края» главным образом выражалась в организации детской выставки, которая была открыта в первых числах января».[18] Выставка, скорее всего, была открыта в помещении музея (дом Н.П. Ветчинкина, инсарского мещанина, ул. Пензенская, дом 1, ныне улица Рабочая). Информацию о выставке мы встречаем также на страницах «Саранской Правды»: «Стены небольшого помещения увешаны картинами и рисунками маленьких художников. На столах разложены работы из дерева и картона. Необходимо почаще устраивать такие выставки, потому что они принесут немало пользы самим детям и дадут возможность извлечь из их среды наиболее талантливых».[19] Деятельность Музея Родного края подробно описана в отчёте Отдела народного образования за март 1920 года: «В первой половине отчётного месяца продолжались доклады на съездах и собраниях с целью привлечения сотрудников в музей. Были выступления на 2-х сельскохозяйственных конференциях, в результате которых музей имеет контингент работников среди уездного учительства, так необходимый для работ по изучению края. Кроме того сделан доклад на общем собрании Общества правильной охоты с целью привлечь членов к доставлению материалов для коллекции чучел и шкурок птиц и зверей. В середине месяца были приняты меры к получению в музей некоторых предметов из коллекции бывшего Реального училища, теперь Технического. Сотрудники музея участвовали в составлении описи коллекций, во время которой было выяснено какие именно предметы возможно будет передать в музей. Продвинулось дело с экспонатами из Саловского совхоза. Все предметы доставлены в Саранск и теперь предстоит оформить через комиссию передачу. В текущем месяце началась подготовка к весенней и летней компании по сбору естественно-исторического сырья. Закуплены материалы: сушильная бумага, марилки, письма для гербариев. Скверно обстоит дело с ядом для умерщвления насекомых – ни здесь, ни в Пензе найти их не удалось. Делается сбор никотина. Собираются пробирки из-под сахарных суррогатов. С целью составления группы сотрудников по сбору сырья созвано было собрание естественников города. В текущем месяце были поступления в музей: один по историческому отделу, 4 по естественно-историческому и 3 по художественному».[20] Вот таковы были задачи, стоящие перед коллективом молодого музея в тот год, когда в его фонды поступил из художественной студии «Портрет генерала» неизвестного художника.

Художественная студия

Мы знаем о Саранской живописной школе, основанной К.А. Макаровым в Саранске в 1828 году. Она работала в уездном городке вплоть до страшного пожара 1852 года, после которого семья Макаровых переехала в губернскую Пензу. Как после этого обстояло дело с художественным образованием в Саранске, нам неизвестно. Но в связи с «Портретом генерала» мы встречаемся с упоминанием о художественной студии, в дар от которой Музей родного края и получил картину, изъятую, якобы, из имения помещика в 1917-1919 годах.[21]

Найти сведения о студии мне удалось в газете, издававшейся в те годы. Так, первое упоминание встречаем в «Известиях Саранского Совета Крестьянских, Рабочих и Красноармейских депутатов» от 9 февраля 1919 года, где помещена небольшая заметка «Смета художественной студии», в которой говорится: «Советом утверждена представленная Отделом по народному образованию смета на сумму 36 557 рублей по организации художественной студии (школы)».[22] Позднее газета была переименована в «Саранскую Правду». В номере от 5 мая этого же года мы находим информацию о том, что «В воскресенье, 27 апреля, состоялось открытие студии живописи, рисования и скульптуры при подотделе искусств».[23] В номере от 10 октября газета напечатала объявление Подотдела искусств при О.Н.О.: «С 1 октября возобновляются занятия в Художественной студии живописи, рисования и скульптуры. Временно будет проводиться только рисование. Занятия вечерние. Запись продолжается в подотделе искусств (ул. Л. Толстого)».[24] Как уже говорилось выше, студия в эту зиму закрывалась из-за отсутствия дров. Имена руководителей студии встречаем как на страницах газеты, так и в архивных делах. В протоколе заседания Саранского уездного отдела народного образования от 27 января 1919 года пятый пункт гласит: «Назначить согласно прошению руководителем художественной студии по живописи и рисованию свободного художника т. Абрамова».[25] Скорее всего, это Иван Николаевич Абрамов (1893-1959), скульптор, живописец, член Союза художников Мордовии.[26] Руководителем студии он был недолго, всего несколько месяцев, ибо в протоколе от 20 октября 1919 года (пункт 10) мы находим: «Рассмотрены прошения гр. Каменьщиковой и Усенко о зачислении руководителями в художественную студию и гр. Малиева о зачислении сторожем при студии. Рекомендовать от имени отдела как желательных работников».[27] Однако руководителем был назначен В.Н. Вирганский. В заметке «Художественная студия» в номере от 29 января 1920 года написано: «Художественная студия О.Н.О. причислена к школам 2-й ступени. Заведовать студией за отъездом В.Н. Вирганского назначена тов. Каменьщикова».[28] В архиве удалось найти список служащих подотдела искусств, в котором указана Каменьщикова Елена Фёдоровна, заведующая художественной студией с окладом 2040 рублей. Для сравнения, заведующий театром Григорий Фёдорович Кочелаевский получал 2160 рублей, костюмер театра – 1440 рублей, а сторож – 828 рублей.[29]

Заключение

Итак, мы попытались восстановить историю бытования одной картины из фондов музея им. С.Д. Эрьзи, установить имена людей, имевших отношение к ней. Неизвестно, кто принёс в художественную студию портрет, но скорее всего Е.Ф. Каменьщикова как руководитель передала его в музей, который возглавлял в то время В.А. Березин – художник, революционер и общественный деятель.[30] Работа музейщиков разных поколений и разных профессий – хранителей, реставраторов, научных сотрудников, — позволяет нам сейчас любоваться этим шедевром русской живописи. В ходе экскурсий на [31]примере «Портрета Г.В. Жомини» есть возможность говорить о славных страницах истории нашей страны, которые писались не только соотечественниками, но и иностранцами, о нравственности, чести и долге. Кроме того, в экспозиции русского искусства картина является единственным примером романтизма — художественного направления в культуре конца XVIII – первой четверти XIX века, характеризующегося изображением сильных страстей, идеального мира и борьбы личности с обществом, её тяготения к духовному совершенству. Весь облик Генриха Жомини полон достоинства, его взгляд выдаёт человека смелого, умного, ироничного. Отодвинутый занавес позволяет рассмотреть холмы, окутанные дымами сражений. Эта композиционная деталь подчёркивает род деятельности героя, а также романтическую устремлённость его души к свободе и новым победам.

Картины старых мастеров,/ Спасибо вам за то тепло,

Что с вами из других веков/ До века нашего дошло.

Длинна дорога у людей,/ А век тревожен и суров,

И помогают быть честней/ Картины старых мастеров. (Виктор Гин)

 

Н.С. Осянина, зав. отделом музейной педагогики МРМИИ им. С.Д. Эрьзи

Примечания:

[1] Акт хранится в архиве МРМИИ им. С.Д. Эрьзи.

[2] Каталог экспозиции Мордовской республиканской картинной галереи им. Ф.В. Сычкова. Русское и советское изобразительное искусство. – Саранск.-1965.

[3] Русское искусство XVIII — начала XX века. Каталог. Т.1. – Саранск, 2009. – С. 57.

[4] Рассказ М.И. Суриной записан автором статьи в 2018 году.

[5] Подмазо А.А. Кругом «плащи, да шпаги…». – Антикварное обозрение. -СПб.-2007, №1 — С.12-17

[6] Там же.

[7] Архив МРОКМ.

[8] Рябов А.Н. Династия Жомини на службе России. – Н. Новгород; Саранск. 2015. – С.172-194.

[9] https://ru.wikipedia.org/wiki/

[10] Ксенофонтов Г.Н. Бароны Жомини в Козловке. – Чебоксары: Новое Время, 2015. – С. 29.

[11] http://sovch.chuvashia.com/?p=201945

[12] Рябов А.Н. Династия Жомини на службе России. – Н. Новгород; Саранск. 2015. – С.177.

[13] Мордовский республиканский объединённый краеведческий музей. Альбом-каталог. – Саранск, 2003. – С. 7-8.

[14] Газета «Саранская Правда», №40 (86) от 7 мая 1919 года.

[15] ЦГА РМ. Фонд Р-40. Опись 1. Дело № 32. Л.2.

[16] ЦГА РМ. Фонд Р-40. Опись 1. Дело №32. Л.101.

[17] ЦГА РМ. Фонд № Р-40. Опись 1. Дело № 54. Л. 1.

[18] ЦГА РМ. Фонд № Р-40. Опись 1. Дело № 54. Л. 12.

[19] Газета «Саранская Правда». № 5 (178) от 7 января 1920 года.

[20] ЦГА РМ. Фонд № Р-40. Опись 1. Дело № 54. Л. 69.

[21] Русское искусство XVIII — начала XX века. Каталог. Т.1. – Саранск, 2009. – С. 57.

[22] Газета «Известия Саранского Совета Крестьянских, Рабочих и Красноармейских депутатов». № 14(60) от 9 февраля 1919 года.

[23] Газета «Саранская Правда». № 39(85) от 5 мая 1919 года.

[24] Газета «Саранская Правда». № 91(137) от10 октября 1919 года.

[25] ЦГА РМ. Фонд № Р-40. Опись 1. Дело № 32. Л. 2.

[26] Союз художников Республики Мордовия. 1937-2017. Альбом. – Саранск. – 2017. – С.14.

[27] ЦГА РМ. Фонд № Р-40. Опись 1. Дело № 32. Л. 87.

[28] Газета «Саранская правда». № 20 от 29 января 1920 года.

[29] ЦГА РМ. Фонд № Р-40. Опись 1. Дело № 52. Л. 4.

[30] Осянина Н.С. В.А. Березин – революционер, общественный деятель, художник. – Краеведческие записки. 2016: материалы XXIII республиканских чтений. – Саранск, 2017. – С. 127