Артель «Художник»

Политические репрессии «врагов народа» в Мордовии начались в конце 1936 года. К этому времени Советская власть «разобралась» с крестьянством, сделав его колхозным, и обратила свой пристальный взор на интеллигенцию. В массовой печати стали появляться статьи об учреждениях, допустивших в своей работе «политические ошибки». Это были своего рода доносы, по которым названные в статьях люди брались на заметку НКВД. Массовый характер эта кампания приобрела в 1937 году, захватив практически все стороны жизни общества.

Ещё в 1920-х годах в Саранске была организована артель «Художник», которая наряду с другими артелями, такими как «Кондитер», «Красный кожевник», входила в систему Разнопромсоюза. Находилась она на улице Красноармейской, где в дальнейшем на её базе образовался Художественный фонд. Работники артели занимались оформлением города к праздничным дням, одевая Саранск в яркий наряд кумачовых лозунгов и плакатов; Красных уголков на предприятиях и изб-читален в сёлах; писали таблички с номерами домов и названиями улиц, вывески для учреждений и магазинов. Иногда выпадала и более художественная работа – живописные и скульптурные портреты классиков марксизма-ленинизма, руководителей партии и правительства, деятелей мирового коммунистического движения. Артель работала независимо от создаваемого в это же время Союза художников Мордовии, но тесно сотрудничала с ним; некоторые её работники были постоянными экспонентами первых художественных выставок, проводимых Союзом, а в 1939 году при изостудии, руководимой Союзом, был организован кружок по повышению квалификации художников – работников артели.

Первое упоминание о художественно-оформительской артели в Саранске относится к 1928-1929 годам, когда на её руководителей было заведено уголовное дело по обвинению в различных махинациях. Ситуация усугублялась их далеко не пролетарским происхождением. Входил в эту компанию и уже известный нам художник В.А. Березин. Есть предположение, что именно он был инициатором создания художественной артели. (1)Необходимость подобной организации была очевидна для Березина, прожившего долгие годы в Париже и знакомого с разветвлённой сетью оформительских мастерских этого города. Понятно его стремление создать хотя бы одну мастерскую в Саранске, которая смогла бы частично улучшить облик провинциального городка.

Второе упоминание об артели мы находим в газетных материалах 1937 года, публикация которых повлекла за собой аресты и расстрелы.

В артели работали в основном художники-самоучки. Одним из них был Алексей Сергеевич Самарин, пришедший на работу в 1936 году. Самарины происходили из деревни Верхняя Верченка. Она и сейчас находится в Старошайговском районе РМ, живописно раскинувшись на крутом берегу речки Рудни. Плодородная земля давала хороший урожай, только не ленись. Вот Самарины и не ленились, работали не покладая рук. В деревне их хозяйство считалось зажиточным. И ещё одно отличало Самариных от односельчан: из поколения в поколение рождались в этой семье одарённые люди, способные к рисованию. Дед Алексея Сергеевича был иконописцем и передал это мастерство внуку. Но Алексея больше всего интересовала природа. Купив в Саранске масляные краски, он в свободное от крестьянского труда время писал пейзажные этюды. Дом Самариных был увешан ими до потолка.

С началом коллективизации пришла беда. Отец отказался войти в колхоз. За это семью стали притеснять: отняли землю, хозинвентарь, обложили непосильным налогом. От переживаний отец заболел и умер, а вскоре умерла и мать. Осталось четверо детей-сирот, старшим из которых был Алексей (1905 г.р.). Он решил оставить родной дом и уехать в Саранск. В городе поступил на работу в артель «Художник». (2)

Работа ему нравилась, только обида на Советскую власть не утихала. Обстановка в артели, как и во всей стране, становилась всё более нервозной. Призывы к бдительности, поиску вредителей, шпионов и диверсантов особенно часто стали звучать в 1937 году. Они рождали в коллективе болезненную подозрительность и недоверие к коллегам. Немало было и фактических нарушений в работе артели – финансовых и юридических. Будучи грамотным человеком (шесть классов школы, учительские курсы), Алексей Сергеевич решил рассказать о них в письме на имя редактора газеты «Красная Мордовия». Началось журналистское расследование, результаты которого отразились в статье «Под маркой «Художника». В ней говорилось: «Руководители артели не говорят о недостатках. Хотя им о себе что сказать? Председатель Коптенок только что отбыл тюремное заключение – сидел за растрату. Мастер-«художник» Жуков – бывший помещик. Два других «мастера» – Артемьев и Аверин – бывшие белогвардейские офицеры. В таких случаях о себе выгоднее помолчать…» (3)

Статья послужила сигналом для НКВД. В июле арестовали председателя артели Н.Г. Коптенка, его жену З.Г. Коптенок, мастера этой же артели, затем и всех остальных, названных в статье. Не остался без внимания органов и сам правдоискатель. Алексей Самарин неоднократно говорил своим коллегам, что в полуголодной жизни народа виноват Сталин, уничтоживший наиболее трудолюбивых сельчан – кулаков и середняков. Однажды он на обратной стороне заголовка стенгазеты «За культурный быт» нарисовал карикатуру на «отца народов». Нарисовал и забыл об этом, бросив её в кучу мусора. Карикатуру случайно нашли и передали новому председателю артели Н.Н. Сулиманову. Николай Николаевич приехал в Саранск из Белоруссии, где в 1933 году был уличён в «укрывательстве и недонесении» и осуждён за это. Наученный горьким опытом, он не уничтожил карикатуру, а передал спецработнику Разнопромсоюза М.Т. Медведевой, а та переправила рисунок в НКВД, снабдив запиской: «Препровождаю рисунок работника артели «Художник» Самарина А.С. который умышленно хулигански изпохабил Портрет т. Сталина. Прошу расследовать это дело. 15.08.37г.». (Написание в соответствии с оригиналом. – Н.О.)

19 сентября Самарина арестовывают. В ходе следствия было допрошено более десятка свидетелей – работников артели и все подтвердили «антисоветскую деятельность» Алексея Сергеевича. Он же долго сопротивлялся, не подписывал протоколы. Затем подписал всё… Суд приговорил его к 7 годам лагерей.

Трагично сложилась судьба супругов Каптенок. Ещё до революции, будучи детьми, они попали в Манчжурию, в город Харбин, где их родители работали на КВЖД. В 1920-е годы, когда отношения между Советским Союзом и Китаем ухудшились, переехали в Россию. В 1930-х годах волею судьбы оказались в Саранске. После ареста, не выдержав пыток, Николай Георгиевич Каптенок предпринял побег из саранской тюрьмы. Он набросился на конвоира и обезоружил его, но подоспевшая охрана не позволила ему добежать даже до ворот. Этот факт предопределил его жизнь. Вернее её кончину. За «связь с китайской контрразведкой, белой эмиграцией в Харбине и попытку бегства из тюрьмы» Н.Г. Каптенка приговорили к расстрелу. В его деле хранится жуткий документ: «Постановление Особого Совещания при НКВД СССР от 2.11.37 года о расстреле Каптенка Н.Г. приведено в исполнение 10.11.37 года в 22-24 часа. Подписи: Татаринов, Баранов, Панкратов». (4)

Его жена, Зинаида Георгиевна (в девичестве Орешина), за контрреволюционную деятельность была осуждена на 10 лет лагерей. После освобождения вернулась в Рузаевку, где жили мать и брат. Как написал поэт Николай Заболоцкий:

«Вся душа у них перегорела вдалеке от близких и родных.

И усталость, сгорбившая тело, в эту ночь снедала души их».

Смертельно уставшие душа и тело Алексея Сергеевича Самарина обрели покой в вечной мерзлоте Заполярного круга. Он умер в 1942 году в Ухте, так и не вернувшись на родину. Был реабилитирован в 1958 году по ходатайству брата – Александра Сергеевича Самарина, самого младшего среди детей (1925 г.р.), оставшихся на руках Алексея после смерти родителей. После ареста Алексея об Александре и сестре Зинаиде (1923 г.р.) заботился брат Иван (1913 г.р.). По семейной традиции Александр выбрал профессию художника. Но сначала была война, которую он прошёл от берегов Днепра до Кёнигсберга. Когда он вернулся в Саранск, его грудь украшали орден Отечественный войны I степени, орден Красной звезды, две медали «За отвагу» и медаль «За взятие Кёнигсберга». Устроился работать в артель «Художник», а по вечерам занимался в художественной школе. Артель в конце 1940-х была преобразована в художественно-производственные мастерские Художественного фонда МАССР, в которых А.С. Самарин проработал вплоть до пенсии. Один из трёх его сыновей – Иван – окончил Саранское художественное училище (первый выпуск) и работал как отец в Художественном фонде.

Не стало Александра Сергеевича 8 июня 2001 года. Вскоре ликвидировали Художественный фонд при Союзе художников Мордовии. Теперь на улице Красноармейской мало что напоминает о той кипучей художественной жизни и человеческих страстях, отличавших этот уголок старого Саранска.

Примечания.

1. Архив УФСБ РФ по РМ. Д. 3566-с.
2. Архив УФСБ РФ по РМ. Д. 4211.
3. Газета «Красная Мордовия» от 18 апреля 1937 г.
4. Архив УФСБ РФ по РМ. Д. 3348-п.